«Неосталинская» путинская власть полностью зависит от церкви, созданной Сталиным

Самый страшный момент в фильме «Левиафан» — это финал, когда на месте дома, снесённого разбойной властью по постановлению продажного суда, возникает новенький, белоснежный храм. Буквально — на крови.

И в нём, под белоснежным, нерасписанным куполом «молятся» убийцы, воры и палачи. Они внимают благостной, льющейся как река, проповеди Архиерея в жемчужно-белых облачениях (именно так я буду его именовать, с заглавной буквы, ибо именно он, он главный герой нашего разговора). Проповедь — о правде и истине. Проповедь столь гладкая и пустая, что тошнит. И над всем этим — нерасписанный, пустой купол, где нет Бога. Ибо это место пусто. «Вот дом ваш оставляется вам пуст».

Ибо вы разрушили дом. И вот, в награду (или, скорее, воздаяние) вам пустота. Пустота купола. Пустота речей вашего пустого Архиерея. И пустота ваших сердец, состоящих из пустот ненависти, страха и алчности. Гулкая, резонирующая пустота пустот.

Это и есть нынешняя Россия.

Андрей Звягинцев показал её пустотный стержень. Оказывается, вся эта жуткая, абсолютно сатанинская механика уничтожения дома Николая (и всей его жизни) сводится к возведению храма РПЦ МП. К торжеству Архиерея. Именно его белоснежная фигура жутко венчает смысловую конструкцию фильма. 

Вы думаете, главный злодей фильма — мэр? О нет, в нём, особенно пьяном, ещё мелькает что-то человеческое. Вы лучше обратите внимание, от кого полностью морально зависит этот алкоголик, отягощённый жуткими преступлениями. От того, кто может ему эти преступления «отпустить». От того, кто ободряет его, поддерживает морально, внушая, что «всякая власть от Бога». Я говорю об Архиерее. Именно он, а не мэр, центральная фигура творящегося русского ада. Внешне брутальный мэр — его послушная психологическая пешка, впавшая в абсолютную зависимость от «отпущений грехов» и «сакральной» легитимации своей бандитской власти.